Основы эмоционального интеллекта
Что приходит на ум, когда задумываешься над таким понятием, как «интеллект»? Может быть, перед глазами предстает близорукий ученый, который всю ночь сидит под лампой за книгой или занимается какими-то непонятными вычислениями на компьютере? Если вы раньше не размышляли в этом направлении, то вы не одиноки. Альфред Бине разработал первый тест IQ [7] в 1905 году, но психологи до сих пор бьются над задачей по измерению уровня интеллекта. Хотя тесты IQ были полезны для прогнозирования успеваемости, до недавнего времени они позволяли вычислять только способность к обработке абстрактной информации. Исследования, проведенные в 2002 году, показали, что тип интеллекта, измеряемого в тесте, определяет менее 25 % шансов на успех кандидата. Проведя анализ 52 исследований, проведенных в 1994 году, ученые пришли к выводу, что эта цифра близка к 5 %. Таким образом, 95 % успеха приходится на «другие факторы». И что бы ни представлял собой интеллект, разве не следует обратить внимание и на «другие факторы»?
Существуют и другие взгляды на интеллект, в том числе, подходы Торндайка (1920), Келли (1950) и Говарда Гарднера (1983) [8] . Все они оспаривали идею «неделимого интеллекта», необходимого для решения задач и измеряемого классическими тестами IQ. Ученые предполагали, что у человека есть несколько разных типов интеллекта, которые используются при общении, например, «социальный» интеллект. Эти идеи опирались на работы восьмидесятых-девяностых годов, в частности, Джона Майера, Питера Саловея, Дэвида Карузо, Ричарда Боятзиса [9] и Рувена Бар-Она [10] , который придумал термин «эмоциональный интеллект» и использовал его в 1980 году в своей диссертации. Затем, в 1995 году, вышла книга-бестселлер Дэниела Гоулмана [11] «Эмоциональный интеллект».
До Гоулмана, социальный или эмоциональный интеллект воспринимался как врожденная способность. Некоторые люди до сих пор считают, что эта точка зрения верна. Сам Гоулман в то время был научным журналистом, но уже имел опыт работы в сфере клинической психотерапии и медитативной психологии. Теперь, как ведущий психолог в области управления, он утверждает, что EI – нечто больше, чем врожденная способность, и приводит в качестве доказательства сведения о профессиональных компетенциях, навыках и поведении руководителей из сферы промышленности, торговли и государственного сектора, собранные американским психологом Дэвидом Макклелландом и другими учеными.
Психологи выделяют различные формы интеллекта. Эмоциональный интеллект включает в себя как минимум две из них:
Когнитивный интеллект – способность рационально мыслить, целенаправленно действовать и управлять своей средой. Это набор интеллектуальных, аналитических, логических и рациональных навыков.
Социальный интеллект – способность понимать и управлять ситуацией, которая связана с другими людьми, осознавать и понимать себя, управлять отношениями, понимать эмоции, стоящие за поведением человека.
На основе этих двух форм исследователи разработали перспективные способы измерения эмоционального интеллекта. Однако при их применении возникли сложности. Многие показатели, лежащие в основе EI (например, управление собственными эмоциями), трудно измерить из-за субъективного характера эмоциональных переживаний. Существует много «точечных» тестов EI, но они рассматривают эмоциональный интеллект как функцию личности, и в целом схожи с обычными личностными тестами.
Культурный фактор – стоицизм и истинно английская выдержка
Даже в Древней Греции обычным людям нелегко давалась стойкость и непоколебимая вера в твердость духа. Однако именно эта идея преобладала в западной культуре на протяжении большей части истории. Стоики утверждали, что единственным правильным способом жизни была опора на мышление, логику, интеллект и разум. Создание структуры и порядка в жизни ценилось наряду с внутренним одиночеством, перенесением невзгод и принятием судьбы. Эмоции признавались следствием ложных суждений, а чувства – слишком своеобразными и субъективными, чтобы строить на их основе совместную жизнь и работу.
В поздневикторианский период Жан-Мартен Шарко [12] связывал эмоции с истерией. Если кто-то «поддавался эмоциям», считалось, что у него было либо судорожное расстройство, либо проблемы с психикой. В истории психологии упоминается, что такое определение было довольно сексистским. В течение многих лет мужчины считали, что эмоции – исключительно женская проблема.
Писатель Георг Зиммель [13] в пятидесятых годах утверждал, что работать и жить в городах опасно. Он представлял современную индустриальную жизнь как бесконечный поток безличной стимуляции, контрастирующий с теплом деревенской жизни, более ориентированной на эмоциональные связи. Деревенская жизнь, утверждал Зиммель, создает ощущение смысла, придает человеку сил, помогает построить хорошие отношения с местным обществом. Он считал, что типичный современный взгляд на жизнь является «пресыщенным», а концепция «твердости», которая была широко распространена в двадцатом веке, по его мнению, отличалась «сдержанностью, холодностью и безразличием, которые в любой момент могли превратиться в ненависть». Именно в этом контексте начались исследования эмоционального интеллекта.
В США концепция «твердости» пошатнулась после признания методик психотерапии и, в некоторых случаях, душещипательных крайностей современного менеджмента. Оба случая уходят корнями к двум историческим периодам: годы до Первой мировой войны и 1960-е.
После выступления Фрейда в американском университете Кларка в 1909 году и последующих лекций Юнга, проходивших в 1912 году в Фордхемском университете и в 1913–1914 гг. в Лондоне, психоанализ вызвал сильный резонанс в научном мире и клинической практике, газетах, поп-культуре и менеджменте. Газеты поддерживали развитие технологий и новых идей, в том числе «новой науки о разуме». Все это воспринималось как социальный эксперимент, поставленный состоятельными людьми. Подход признали позднее, когда психология была готова принять его. В 1960-х годах появились движения, задававшиеся вопросом роли эмоций в человеческом взаимодействии: к ним относились т. н. «калифорнийская гуманистическая психология», основанная на социальных изменениях, и институт Эсален [14] , где проводились семинары на тему человеческого потенциала.
За последние 50 лет концепции стоицизма и эмоциональной значимости снова набрали популярность и стали коррелировать с экономическим успехом. В трудные времена у людей вновь проявляется твердость духа. 2012 год – тому подтверждение [15] . Современный уровень бедности может сильно отличаться от уровня бедности XIX века, но банковские кризисы, рецессии и экономическая нестабильность за последние десять лет создали довольно напряженную обстановку. По сведениям благотворительных организаций, работающих с пожилыми людьми, многие пенсионеры вынуждены бороться за признание в обществе и причитающиеся им права. Средства массовой информации склонны к сенсационности, телевидение и газеты полны враждебных образов: войн, нищеты и насилия.
Концепция эмоционального интеллекта подтверждает, что как социальные животные [16] , мы должны применять социальные и эмоциональные навыки, чтобы эффективнее общаться с другими людьми. Возможно, некоторые из нас уже ступили на этот путь, но даже этим храбрецам будет нелегко – никто не любит обсуждать чувства.